Это был замечательный выходной! Поздний май, поездка за город и любимый рядом. Я пребывала в состоянии блаженства до тех пор, пока Олег не испортил все одной-единственной фразой:
— У мамы в следующую субботу юбилей — пятьдесят, она тебя приглашает.
Тон, которым Олег ее произнес… Так наверное граф мог пригласить на прием какую-нибудь дворовую девку.
— Может ты к ней один пойдешь? У меня в субботу намечается…
— Нет у тебя никаких дел. Мама пригласила тебя, так как хочет наладить отношения!
— Ладно, уговорил, — послушно вздохнула я, — пойдем вдвоем.
…Мы с Олегом были знакомы уже два года. Из них год жили на съемной квартире, правда очень приличной. Олежка мог позволить себе такое жилье — его бизнес приносил немалые доходы. Он был моей первой настоящей любовью. Один из его минусов — стремление подогнать меня под некий эталон женщины и жены. Наверное этот образец был навязан Олегу его мамочкой. Наверное для другой избранницы сына она стала бы замечательной свекровью, но не для меня… Она даже вешала трубку, если к телефону подходила я, а не Олежка…
Каждый раз, возвращаясь от матери, он заводил разговор о том, что мне нужно совершенствоваться, расти, учиться — вообще пора становиться леди. Про себя я недоумевала: откуда у этой женщины такой махровый снобизм? Тоже мне столбовая дворянка! Вот ее муж — это да! Сам профессор, профессорский сын, а дед вообще был академиком. А Нина Аркадьевна из самой простой рабочей семьи. И вся ее заслуга — она вышла замуж за профессорского сына, посвятила себя служению мужу, сыну, дочери и кропотливой работе по созданию имиджа великосветской дамы. Это тоже в каком-то смысле работа, спорить не буду…
На следующий день мы поехали по магазинам. Олег выбрал для меня дорогое черное платье, я возражать не стала. Юбилей свекрови я пережила. Хотя было тяжело: приходилось следить, чтобы не ляпнуть что-нибудь неподобающее ,"держать спину ровно". Дома мне Олег сказал:
— Вера, сегодня ты была на высоте!
Новую жизнь я начала с понедельника. Подала документы в университет и написала заявление об уходе из детского садика. Олег подыскал мне новую работу. Должность менеджера в рекламной фирме. Меня приняли.
— Я буду очень стараться, Олежек. Ты сможешь мною гордиться, — произнесла я.
…Прошло два года. Тяжелое это было для меня время. Я старалась «выбраться в люди». Я истязала себя диетами, закончила компьютерные курсы, английского языка, получила водительские права. Периодически звонил шеф и рассказывал Олегу о моих успехах. И свекровь теперь относилась ко мне более доброжелательно!
…В тот день у меня было отвратительное настроение. Овсянка без масла и соли не лезла в горло, при одной мысли, что в такую жару придется надевать колготки и туфли на каблуке и втискиваться в панцирь делового костюма, становилось дурно.
На улице мне стало плохо. Зашла в аптеку, чтобы купить тест на беременность.
— Как ребенок? Этого не может быть! — растерянно спросил Олег. — Надеюсь, после рождения сына, ты не собираешься переквалифицироваться в домохозяйки?
— Нет, как только перестану кормить грудью, сразу же выйду на работу.
— Ну, тогда ладно. Рожай!
Димка родился крепышом. Олежка был на седьмом небе от счастья. Да и его родители приняли внука весьма благосклонно. Когда Димке исполнилось одиннадцать месяцев, у меня пропало молоко. Олег нашел няньку. И снова начался марафон: работа, учеба, курсы, а теперь еще ребенок. А где силы для этого взять?
Я не выдержала. Сломалась на курсовой, которую должна была сдать незадолго до диплома.
— Я больше не приду, бросаю учебу! — Так надо! — Вам осталось защитить диплом…
— Заявление об уходе? А Олег об этом знает? — спросил шеф.
Вроде все. Вещи собраны, с институтом разделалась, с работой тоже, написала письмо мужу: «Олег, я так больше не могу, устала жить чужой жизнью. Постарайся понять. Либо ты будешь принимать меня такой, либо…»
…Мама работала на огороде.
— Знакомься мама, это твой внук, Дмитрий Олегович. Вы, наверное голодные? Димочке сейчас кашку сварганю, а тебе окрошечки налью! Что будешь?
…Мы шли по проселочной дороге. Сзади послышался шум мотора.
— Вера!
Я обернулась. В строгом костюме Олег смотрелся нелепо. В одной руке он держал букет роз, а другая рука была зажата в кулак.
— Вера, — будь такой, какая ты есть! — произнес он торжественно и надел мне на палец колечко…
